Автор: 
Семьи, пострадавшие от российских авиаударов по Купянску, Украина (архив). ИНТЕРВЬЮ | Структура «ООН-Женщины» помогает украинкам справляться с последствиями войны для психического здоровья Женщины
Война нанесла тяжелый удар по здоровью населения Украины. Женщины и девушки – в числе наиболее уязвимых групп: они несут на себе основной груз вынужденных перемещений и экономической нестабильности. В интервью Натали Минард из Службы новостей ООН в Женеве Сабин Фрейзер Гюнеш, глава украинского представительства «ООН-женщины», рассказала о повседневной жизни миллионов украинок и их эмоциональном истощении.
Служба новостей ООН: Вы сейчас находитесь в Киеве, вернувшись из Сум, которые расположены очень близко к линии фронта. Ситуация для мирных жителей в городах крайне тяжелая – обстрелы, воздушные тревоги днем и ночью. Киев скорбит по 23 погибшим, среди которых четверо детей, в результате последней крупной атаки. Как бы вы описали свой личный опыт жизни в зоне войны?
Сабин Фрейзер: Жить в зоне войны, как в Украине, очень сложно. С одной стороны, нам, как сотрудникам ООН, не разрешено привозить сюда семьи, и это тяжело – быть вдали от близких. Сами атаки чаще всего происходят ночью. Главный вызов – пережить неделю, когда тебя несколько раз за ночь будят взрывы. Иногда Киев подвергается атакам несколько дней подряд, а иногда бывает спокойно неделю или десять дней. Но именно отсутствие нормального сна – самое трудное. Не столько страх, сколько неопределенность: удастся ли поспать всю ночь или придется три-четыре раза бежать в укрытие, проверять новости. Психологически это очень тяжело.
Главный вызов – пережить неделю, когда тебя несколько раз за ночь будят взрывы
Служба новостей ООН: Вы упомянули поездку в Сумы, близко к восточному фронту. Многие уезжают оттуда, но часть людей остается. Как помогают им ООН и «ООН-женщины»?
СФ: Поразительно, что украинцы продолжают жить в прифронтовых городах, некоторые из которых под обстрелами с 2014 года. В Сумах, всего в 20 км от границы, жизнь кипит – работают кафе, магазины, молодежь готовится к школе. Но за этим внешним «нормальным» бытом скрывается постоянное напряжение: у кого-то муж или отец на фронте, кто-то пропал без вести. Мы тесно сотрудничаем с женскими организациями. После атак они говорят нам, какая помощь нужна. Чаще всего – наборы для женщин, особенно пожилых, которые упорно отказываются уезжать из своих домов. Мы также поддерживаем проекты: культурные инициативы, оказание юридической и психосоциальной помощи, обучение новым навыкам. В стране одновременно приходится преодолевать гуманитарный кризис и обсуждать восстановление и развитие.
Служба новостей ООН: Расскажите историю, которая особенно вас тронула.
СФ: Вчера я встретилась с шестью представительницами разных НПО. Мы спросили, чем им помогло наше сотрудничество. Я ожидала услышать про материальную помощь, но они сказали: больше всего им помог «ретрит», который мы организовали на Западе Украины. Пять дней тишины, общения и сна. Одна из женщин сказала: «Это первый раз за три года, когда я смогла нормально выспаться». Это было очень трогательно – понять, что возвращение чувства нормальности может быть мощной поддержкой.
Почти у всех, кто живет в Украине последние три с половиной года, есть проблемы с психическим здоровьем
Служба новостей ООН: Каковы наиболее распространенные последствия войны для психического здоровья женщин?
СФ: Почти у всех, кто живет в Украине последние три с половиной года, есть проблемы с психическим здоровьем. Мы всегда включаем психологический компонент в работу. С женскими организациями мы предоставляем не только гуманитарную помощь, но и доступ к психологам и психиатрам. Люди страдают от травмы, стресса, чувства, что они недостаточно прилагают усилий к чему-либо. Мы даже при обучении женщин новым профессиям – например, водителей автобусов – добавляем психологическую поддержку, чтобы помочь поверить в себя и преодолеть стереотипы. Кроме того, женщины сталкиваются с тем, что их партнеры возвращаются с фронта с ПТСР [синдром посттравматического стрессового расстройства], и им нужен совет, как заново строить семейную жизнь.
Служба новостей ООН: Наблюдаете ли вы рост гендерного насилия и какова ситуация с сексуальным насилием в условиях конфликта?
СФ: Сексуальное насилие в условиях конфликта – серьезная проблема для Украины. Обычно об этом стыдятся говорить, но украинское правительство призывает пострадавших обращаться за помощью и компенсациями. Управление Верховного комиссара по правам человека задокументировало 484 случая. Но это лишь верхушка айсберга, многие случаи не получают огласки, особенно на оккупированных территориях. Интересно, что большинство задокументированных случаев касается мужчин – 350, против 119 женщин, в основном в местах заключения, среди военнопленных. Жертвам необходима длительная психологическая помощь, а также юридическая ответственность и репарации, включая финансовую поддержку.
Даже в западных областях в последние месяцы люди поняли, что они не в безопасности – удары возможны везде
Служба новостей ООН: Можно ли сказать, что вдали от фронта война стала «нормой»?
СФ: Украина огромна, и есть регионы, куда редко долетают ракеты. Но даже в западных областях в последние месяцы люди поняли, что они не в безопасности – удары возможны везде. Сейчас вся страна ощущает прямое воздействие войны.
Служба новостей ООН: Каковы самые острые проблемы в поддержке женщин в Украине? Как сказываются сокращения финансирования?
СФ: Сокращения финансирования катастрофически ударили по возможности помогать украинским женщинам. Особенно пострадали женские правозащитные организации. В марте мы опросили 100 НПО: 73 процентов сообщили о серьезных сбоях, 32 процента ожидали приостановки работы в ближайшие полгода, 67 процентов уже уволили сотрудников, 50 процентов ожидали новых увольнений. Самое тревожное – 60 процентов сократили или закрыли услуги для жертв гендерного насилия. Представьте: женщина, находящаяся в абьюзивных отношениях, решает уйти и идет в приют, а дверь ей никто не открывает – средств на работу приюта больше нет. Это угрожает будущему небольших организаций, которые работают вдали от внимания международных доноров и сейчас чувствуют себя брошенными.
